Вильгельм Котарбинский (1849-1922)

Творческий путь Котарбинского начинался нелегко, но сила его дарования и поразительное трудолюбие были так велики, что в конце концов он занял видное место среди лучших живописцев своего времени. Начальное художественное образование он получил в Варшавском рисовальном классе, но против дальнейшей учебы и последующей карьеры художника решительно восстал отец Вильгельма, старый польский шляхтич. Тогда, одолжив денег у дяди, Котарбинский бежал в Рим. Первый же его выход «в люди» ознаменовался полным триумфом. На конкурсе в Академии св. Луки юноша получил приз — серебряную медаль и звание «Первого рисовальщика». После учебы в Риме он заканчивал образование в Петербургской академии художеств. В 1881 году получил вторую золотую медаль, а в 1882-м — звание классного художника 1-й степени.
До 1987 постоянно жил в Риме, где завязалось его знакомство с братьями Сведомскими, от которых он научился русскому языку, и которые впоследствии пригласили его в Киев для участия в росписи Владимирского собора.
Учеба в Риме и жизнь в Италии после окончания Академии, безусловно, оказали влияние на живописное творчество В. Котарбинского. Видимо, ими объясняется внешняя красивость и сентиментальность его картин на мифологические и библейские сюжеты. Увлекался художник и полотнами, полными символов, мистики, фантастических видений.
С 1887 г. жил и работал в Киеве. Выработал своеобразный стиль в духе модернизированного салонного направления, который пользовался огромной популярностью. Некоторое время звание ведущего российского символиста сопутствовало В.А. Котарбинскому в знак «признания» неясностей изображенного на его картинах. Некоторое количество его работ доступны нам сейчас благодаря тому что были изданы в свое время в виде открыток: Могила самоубийцы, Туман утешитель, После смерти, Стрекоза, Мученица и др
Автор ряда крупных станковых полотен, разошедшихся по всему миру – в Италии, у польских коллекционеров, его работы приобретались знаменитыми коллекционерами Солдатенковым, Терещенко, полотно «Оргия» была приобретена музеем императора Александра III.
Котарбинский был очень плодовит, работал легко и много. Был весьма коммерчески успешен, был в моде. Кроме огромного количества сепий на мистические темы он написал множество небольших работ, преимущественно на исторические, религиозные и мифологические темы; но также оформлял интерьеры особняков магнатов.

Владимир Дедлов в пишет:
«Поляк Котарбинский великий мечтатель. Он любит мечтать о важном и ничтожном, серьезно и шутя. После обеда. Во время короткого отдыха от неустанной работы, он не прочь потолковать о том, что надо полагать, все дело в электрических токах, а потому следовало бы ходить в стеклянных калошах; что все на свете предопределено от начала веков, а потому всякие заботы – вздор; что есть бесконечно великое , то есть и бесконечно малое, а потому почему бы не быть в мизинец его левой руки планетной системе, подобной солнечной, а в системе планет – земле, на земле – Киеву, в Киеве – Владимирскому храму, а в храме почему бы не сидеть, вот в эту минуту, Котарбинскому, Сведомскому и Васнецову?»
и далее очень интересное замечание о национальных особенностях :
«Русский человек так мечтать на заказ не сможет. Русский ум точен, польский – раскидист. Русское воображение нуждается в реальной подкладке, польское – витает в облаках. Русский артист может быть идеалистом, но фантастическим живописцем, каких у поляков немало, не сделается никогда. Сведомский, когда пишет, работает. Котарбинский – мечтает, мечтает всегда, без устали, в то время, когда работает, и тогда, когда отдыхает.»
Котарбинский работал над росписями Владимирского собора в 1887-1895 гг. Работал вместе с Павлом Сведомским, вместе они создали 18 огромных картин и 84 отдельные фигуры, в частности в южном корабле храма «Тайная вечеря» и «Вход в Иерусалим». В северном корабле: «Распятие» и «Суд Пилата». Работы Котарбинского не подписаны, поэтому их приходится устанавливать ссылаясь на свидетельство В.Дедлова и методом исключения. Определенно его кисти принадлежат образы серафимов на площадке лестницы ведущей на хоры и на самих хорах. Вообще существует определенная путаница с выделением авторства в этой паре, так «Дни творения» приписываются и П.Сведомскому и совместному их творчеству в разных источниках. Тот же В.Дедлов несмотря на авторитет современника, свидетеля и личного друга художников указывает неверную дату рождения Котарбинского…
Вообще тандем Cведомского и Котарбинского любопытен самим фактом своего существования. Художники по свидетельству Дедлова «…спелись до такой степени, что позволяли себе делить даже саму живопись, без ущерба для картины… в литературе такое сотрудничество бывает, притом довольно часто. Классические примеры: Эркман и Шатриан, братья Гонкуры. В живописи я бы не смог указать другого такого случая.»

***

В промежутке между этими серьезными своими работами, – так, для «развлечения и утехи», для себя, – Котарбинский писал на картонах сепией картинки на самые фантастические сюжеты. Зашел к нему однажды профессор Прахов, увидел эти картоны и пришел в восторг от их оригинальной красоты и свежести. Картоны эти были выставлены на передвижной выставке и вызвали фурор. Только о них и говорили. И если Котарбинский войдет в историю русской живописи, то именно как автор этих оригинальных сепий.

***

Фигура Котарбинского чрезвычайно интересна. Поляк, живший в своем имении под Минском (?), получивший классическое художественное образование в Италии, удивительно плодовитый, подружился с русским художниками в Риме, выучил русский язык, по их приглашению приехал в Киев, где создал потрясающие по красоте образы во Владимирском соборе, чего стоят только огромные, полные боли и мудрости глаза серафимов. Образы, которые он тем не менее не подписал. Был чрезвычайно популярен, и как мистик и как декоратор домов киевских нуворишей. В 1905 году удостоен Императорской Академией художеств званием академика «за известность на художественном поприще». Единственный из творцов Владимирского собора умер и похоронен в Киеве, на Байковом кладбище, на 1-м польском участке новой части кладбища; могила — слева от аллеи.

Картины:

Девушка в цветах мальвы: